Епископ Григорий (Лурье). Секта Иисуса между самаритянами и «иудеями»: тогда и теперь. Слово в Неделю о Самаряныне (01/14.05.2017)

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы читали в Евангелии очень длинный рассказ о том, кто такие самаряне, которые неоднократно появляются в евангельском повествовании и в Деяниях святых апостолов. Если кратко сказать, то это очень напоминает наше нынешнее положение.

В тогдашней Иудее были три группы, хотя каждая из них тоже по-своему делилась. В Иерусалиме заседал официоз, он состоял из фарисеев, среди которых не было священников, и саддукеев, которые были священниками, но они дружили, вынужденно образовывали между собой такую вот группу. Про фарисеев Христос говорил, что по делам их не поступайте. Дела их были плохие.

Как мы можем сейчас понять, у Христовых учеников не было общения с фарисеями и саддукеями в самых главных жертвах. В иудейских сектах, где были Иисус, Иоанн Предтеча, не было общего культа и общего первосвященника с этими иудеями. И в Евангелии от Иоанна все время в третьем лице говорится об иудеях: «был праздник у иудеев в Иерусалиме». А про свою собственную общину никогда там не говорится, что это иудеи. Ученики Христовы базировались в Галилее – это три дня пути пешком от Иерусалима, довольно далеко, это север Израиля. Там было свое священство, Иоанн Предтеча был из этого священства. У них были свои ритуалы, например, крещение покаяния. Что это такое, где об этом в Библии написано? — Нигде. Однако оно у них было.

И у них были очень сложные отношения с иерусалимским официозом. А между ними и Иерусалимом, на середине пути, жили самаритяне. Самаритяне – это типа наших старообрядцев, но еще древнее. У нас расхождение со старообрядцами 300 лет, а у тех было где-то 500. Конечно, были вероучительные различия больше, чем у нас сейчас со старообрядцами.

И вот как ведется проповедь Евангелия? Прежде всего, вся она ориентируется на проповедь своим, для членов своей секты с совсем другим священством. Во-вторых, она обращена к заблуждающимся в Израиле, которые связаны так или иначе с официозом – частично фарисейским, частично саддукейским. Саддукейство даже по тем временам было очень сильной ересью – они не верили в воскресение мертвых и так далее.

С другой стороны, проповедь так же обращена к самаритянам. Потому что для нашей секты, к которой принадлежал Иисус, то есть для Истинной Ветхозаветной Церкви, была примерно одинаковая дистанция что до тех, что до других. И полного совпадения в обрядах и вере не было ни с теми, ни с другими, причем, похоже, что с самаритянами совпадений было гораздо больше.

Те имели контроль над храмом, там была святыня, был притвор Соломона, который часто упоминается как особая святыня. Что такое притвор Соломона? Это часть того храма, который стоял тогда, который остался еще от первого Храма, от Соломона. Когда Храм разрушили, а эта вот часть не разрушилась и вошла в восстановленный храм. Поэтому так вот особо почиталась – об этом упоминается в Евангелии и в Деяниях апостольских.

Вот они так жили. Посмотрите, как похоже на положение православной Церкви сейчас. Наша секта существует с двадцатых годов в сложном положении. Во-вторых, есть официоз, который захватил самые заметные места, но который не православный, с которым нельзя иметь общение в жертвоприношениях, пусть даже и бескровных. В-третьих, есть старообрядцы разных согласий и другие еще конфессии, которые, может быть, нам в чем-то и ближе.

Вывод какой? Не надо действовать по шаблону. Не надо смотреть, что если у нас есть такие замечательные храмы, которые построили наши православные, то наша задача их захватить, чтобы начать в них служить. Между прочим, Зарубежная Церковь так думала в девяностые годы. Она мечтала стать Московской Патриархией вместо Московской Патриархии с опорой на изменившуюся власть.

Конечно, это полное безумие. Не говорю, что это глупость с точки зрения светской, но это полное безумие с точки зрения духовной. С точки зрения духовной мы должны создавать то, что создает через нас Бог. А Он создает все время новое. Он создает храмы по-новому. Никакой пользы не приобрели иудеи, что у них оставался этот Храм уже и тогда, а уже через относительно короткое время сам этот Храм и распался, его разрушили.

В то же время то, что действительно нам нужно, Богом всегда дается. Чаще всего это дается без  каких-то материальных вспомоществований. При этом нашими союзниками могут оказываться те, про кого принято говорить, что они наши оппоненты.

Но я бы сейчас сказал не про старообрядцев как аналогов самаритян, а про наших безбожников и атеистов, которые у нас в избытке остались от советского периода. Они настоящие наши аналоги самаритян. Нам все верующие говорят, что они еще хуже, чем наши «фарисеи и саддукеи», что вот эти хоть во что-то веруют, а те ни во что не веруют.

Во-первых, еще вопрос: во что веруют те, и во что не веруют эти. А самое главное, что верить плохо – это гораздо хуже, чем не верить никак. Они готовы принять веру, а вот те, кто уже что-то принял и исказил, с ними сложнее. Не говорю, что это неисцелимо – как раз мы знаем, что очень даже исцелимо, но труднее.

Поэтому те люди, которые не были верующими, не были никак религиозно воспитаны, но поскольку у них та же самая душа, то есть  человеческая душа, то у них есть те же самые потребности. Поэтому к ним обращаться можно, и они даже скорее нас поддержат, и мы так на самом деле уже и видим.

Не надо никого уничижать за то, что у него другое представление о правильном. И не надо думать, что если кто-то по каким-то формальным нам признакам ближе, то он на самом деле ближе. И особенно не надо верить тому, что нам внушают: вот с этим не дружи. Ни с кем не надо специально «не дружить», но и дружить всерьез нельзя ни с кем, кроме Бога. Но если ты дружишь с Богом, то Он всех любит, ко всем относится одинаково, независимо от того, как ему отвечают за такое отношение. Вот если и мы так же будем продолжать, то Бог нам покажет истинных друзей.

Аминь.

епископ Григорий