Епископ Григорий (Лурье). Как жить, чтобы не зря. Слово в день памяти св. Иоанна Шанхайского (19.06/02.07.2017)

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем память Иоанна Сан-Францисского и Шанхайского. Так странно мы привыкли его титуловать, хотя это была не одна и та же кафедра. Сначала он был епископом Шанхайским, где еще с дореволюционных времен оставалось большое количество русских людей в Китае. Там у них была целая церковная структура, и после революционного переворота в России она вся осталась в Зарубежной Церкви.

После второй мировой войны большевизм пришел в Китай, часть этих людей, в основном, обманом была возвращена на родину, где они попали в лагеря, и ничего хорошего с ними не произошло. Обманом, прежде всего, занималось духовенство, которое отошло в Московскую патриархию, а Иоанн Шанхайский был единственным епископом – кстати, самым младшим из тамошних, — который в эти обещания не поверил и вывез паству с собой сначала на Филиппины, потому что больше было некуда, причем, в количестве четырех тысяч человек.

Благодаря этому они остались живы. Перебивались на острове несколько месяцев. А остров этот, как было известно, иногда накрывало цунами – поэтому он был нежилой, поэтому там было свободное место. Могло прийти цунами, но вот не пришло. И он успел договориться в Конгрессе Соединенных Штатах Америки, чтоб там изменили закон об иммиграции, потому что по действовавшему закону всю эту толпу нельзя было перевезти в Америку. После этого все они смогли въехать в Америку, но кто-то и в Австралию попал – паства в Австралии и в Америке.

Сам Иоанн Шанхайский, совершив многие чудеса, прославившийся среди своих современников, умер в 1966 году. Простые люди его любили и почитали, а епископы относились к нему двойственно, а кто-то и отрицательно. Один из работников РПЦЗ тогда говорил, что «со святыми упокой» — какое блаженство, но со святыми жить – это не дай Бог. Потому что Иоанн Шанхайский создавал для церковной бюрократии РПЦЗ большие проблемы в управлении.

Нельзя сказать, что он плохо управлял. Вот Григорий Богослов плохо управлял, создавал проблемы, поэтому его пришлось убрать. А Иоанн Шанхайский создал в Западной Европе церкви, в которых говорили на французском, на голландском языках – вообще обращал европейцев в православие. Чего бы лучше? Но для национальной Церкви, в которой хотелось бы, чтобы ничего лишнего там не было, все это было не нужно, и его же соратники-архиереи при его жизни еще и «зарубили», ускорив этим его кончину, может быть.

Но уж точно его кончину ускорило строительство собора в Сан-Франциско, в котором сейчас почивают его мощи. Там было очень много воровства, кончилось все судебным процессом, и еще Иоанна Шанхайского и обвинили. Тем не менее, суд не встал на сторону обвинителей. Вот такая была тяжелая жизнь. И, конечно, можно подумать, а зачем он вообще связывался с такими архиереями?

Дело в том, что он связывался с людьми, которых нельзя было бросать, и не было оснований бросать. А также потому, что даже эти архиереи, если не брать во внимание их рабочие и человеческие качества, все-таки были православными архиереями. Прямого отступления от православия там не было. Но, может, его не было, потому что никто не тянул в сторону от православия? В любом случае, в этой Церкви можно было как-то жить. И он старался.

Конечно, ему приходилось, прежде всего, заниматься обычной помощью обычным людям, потому что все это были эмигранты в тяжелом положении, особенно после второй мировой войны. А что было делать? Надо было как-то помогать, координировать также людей, чтобы они помогали друг другу. В этом он очень сильно преуспел.

Можно сказать, что в этом ничего специфически христианского нет. Потому что даже молиться о болящих, даже с каким-то, может быть, успехом, могли бы и не христиане, и организовывать какую-то взаимопомощь тоже моли бы.

Просто христиане не могут этого не делать. Многие вещи мы должны делать просто как христиане, хотя ничего христианского в них нет. Например, помогать ближним. Язычники помогают ближним? Атеисты помогают ближним? Конечно же, помогают. Но христиане ведь не могут быть хуже, чем язычники. Хотя в этом нет ничего специфически христианского.

Но оно появляется потом – если ты сам живешь как христианин, то в некоторых случаях те, кто не был христианином, получая помощь, начинают жить по-христиански. Более того – если ты уже и так живешь по-христиански, то просто не можешь действовать по-другому.

Получается, что все-таки какая-то истинная Церковь собирается внутри этого большого количества людей, которые поглощены своими бедами постоянными, и они просто приходят туда, где им помогают. Они не могут даже подумать, где там Церковь истинная, а где не истинная. Им зачастую вообще неважно, Церковь это или нет – лишь бы помогли.

Но все равно там оказывается ничтожный процент, с точки зрения статистики, который составляет истинную Церковь.  Вот именно Иоанн Шанхайский обратил Серафима Роуза, повлиял на развитие всего истинного православия в 60-е годы. И он является сейчас одним из главных святых истинной Церкви.

Потому что то, что является настоящей Церковью – это не видно, его очень мало. Но оно есть и всегда вот так пробивается как еле заметный даже не свет, а светлячок, как примерно был заметен в Зарубежной Церкви Иоанн Шанхайский. Повторюсь, простые люди его знали хорошо, а на официальном уровне его старались задвигать подальше.

Поэтому не надо ни из-за чего такого огорчаться – надо спокойно делать свое дело, понимая, что православные христиане должны быть в меньшинстве даже в своей Церкви. Старайся делать по своей вере, но ты можешь даже не знать, что кто-то другой, которого ты постоянно рядом наблюдаешь, тоже старается, потому что это не влияет на твое отношение к нему, хотя, возможно, что ты его знаешь. Важно, что ты стараешься, ты живешь с Богом, и ты делаешь то, что Бог велит по отношению к ближним.

Тогда действительно будет христианская жизнь, и не будет такого ощущения, что я живу непонятно зачем. А будет ощущение, что очень даже понятно зачем: мне нужно измениться, перестать так грешить, мне нужно быть с Богом, а я не успеваю все это делать, потому что теряется время моей жизни, утекает. У такого человека, который так правильно настроен, никогда не будет впечатления, что он живет зря.

Поэтому будем жить не зря, смотреть на Иоанна Шанхайского, потому что по житейским соображениям этот человек жил абсолютно зря с точки зрения внешнего наблюдателя, и его молитвами постараемся удержаться на его пути.

Аминь.

епископ Григорий