Епископ Григорий (Лурье). Как не стыдиться Сына Человеческого. Слово в Неделю по Воздвижении (17/30.09.2018)

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! Сегодня у нас Неделя по Воздвижении Креста, и евангельское чтение опять было посвящено Кресту, как, впрочем, и апостольское чтение. И перед причастием мы сегодня читали из Григория Паламы как раз толкование того чтения, которое прозвучало за литургией. Чтение было о том, как надо взять Крест свой и идти за Христом, и что это означает, и что, наоборот, нельзя при этом делать. И я напомню сейчас только одно: когда Господь говорит, что кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того и Сын Человеческий постыдится на Суде. Слова эти все так или иначе помнят, что стыдиться нельзя, но вот понимают их кто во что горазд. Среди ревнителей православия распространено совсем неверное понимание, заключающееся в том, что православное поведение должно быть демонстративным: привлекая к себе внимание, креститься на какие-нибудь храмы, когда все вокруг этого не делают, или чтоб ходить в какой-то специфической одежде. Причем, это касается отчасти клириков, а отчасти просто мирян, особенно женщин, которые носят весьма своеобразную и весьма отличимую с первого взгляда униформу. Конечно, она отличимая в наших условиях, потому что в Америке это будут, скорее, ортодоксальные иудеи – они точно так же ходят, поэтому здесь все немножко условно. И вот есть сомнения, что это толкование правильное. Но тогда как же это надо понимать на самом деле? На самом деле все, что является правильным пониманием Евангелия, обращено к внутреннему состоянию. Из этого, может быть, что-то выходит на внешний уровень, но необязательно. Вот когда мы стыдимся быть христианами? Это происходит тогда, когда мы, может быть, не осознаем никакого стыда как такового, — тогда, когда мы боимся быть не «как все». А в данном случае под «как все» подразумевается какое-то поведение, которое, по сути, является нехристианским. Очень часто бывает даже не только среди мирян, но и среди монахов, что, вроде, все мы православные, но живем неизвестно чем. Например, в русской литературе ΧΙΧ века очень много героев, большинство из которых вроде бы православные, и писатели зачастую тоже считают себя православными. Но почему то, что написано в этих произведениях, интересно далеко не только православным? Потому что там главные интересы связаны в лучшем случае с чем-то житейским, но лучшего случая там тоже не происходит, поэтому реально — с чем-то греховным. А грехи являются общечеловеческой ценностью, конечно. Если говорить о состоянии нашего человеческого рода, и что является для него общечеловеческой ценностью, то это грехи. Поэтому на тему грехов, конечно, все будут читать. И уже неважно, какими на самом деле являются православные, которые интересуются грехами или чем-то житейским, но как бы это не оказалось неважным и на том свете. И вот, под давлением такой среды, человек не хочет принимать какие-то решения. А может быть еще хуже, когда он чувствует себя как-то неполноценно, если он не будет жить так, как все вокруг – чтобы иметь какой-то материальный достаток, чтобы иметь семью или еще что-нибудь. Все это не является христианскими ценностями. Даже когда говорят, что семья является традиционной ценностью, то это, конечно, правильно, но это точно не в христианской традиции, потому что традиционная ценность христианства – это как раз монашество. Но кто не может так, тот принимает традиционные ценности падшего мира, и тогда это хотя бы семья – это будет правильная иерархия. Но нельзя увлекаться примерами людей, которые неверующие. Когда мы сами себе говорим, мол, что это я буду вести себя не так, как они? Если все вокруг ведут себя так, то, прежде всего, надо спросить: эти «все» — кто они такие, почему нам вообще интересно, как они живут, они вообще христиане? Зачастую на этот вопрос ответ очевиден: они не христиане. И тогда надо просто о них забыть. Мало ли, сколько видов животных и растений как-то себя ведут – мы же не подражаем им всем? Нам надо подражать своему виду, а свой вид – это христиане. Бывают, конечно, более сложные ситуации, что все они тоже христиане, все они читали Евангелие, но считают, что не надо понимать так буквально. В каждой религии есть элемент религиозного фанатизма и есть элемент традиционный и народный. Традиционный и народный состоит в том, чтобы исповедовать религию так, чтобы жить нормально. Любая религия дает людям жить нормально – все сложное не принимать буквально. Так же и в христианстве говорится много о том, что надо все оставить, возненавидеть, получить в сто раз больше в Царствии Небесном, взять Крест, а это, согласно любому пониманию, отказ от мира. Но христианство в народном благочестии не только не приспособлено для отказа от мира, а, наоборот, является системой магических практик, которые позволяют еще лучше жить в этом мире – по крайней мере, для тех, кто это практикует. В какой-то степени действительно становится лучше жить – Богу не жалко, Он подает это все в надежде, что кто-то будет идти дальше и использовать это для чего-то более полезного. Как бы то ни было, это все равно не является христианской жизнью. А что является христианской? Вот тут надо подражать тем, кто являет эти образцы. А это, конечно, святые или те, кого святые одобрили. Вот если нет такой санкции святых, то ни в коем случае нельзя ничему подражать. В крайнем случае, если нам кажется это допустимым, то надо как-то это запомнить и разобраться в будущем, но подражать этому нельзя. Заставляет нас подражать страх быть «не как все», страх остаться в изоляции, брошенным – это человеческой психике свойственный страх, конечно, но это и есть тот страх постыдения в роде сем прелюбодейном и грешном. Надо смотреть, как делали святые. Они всегда делали вопреки тому, что делало большинство, даже номинальное христианское большинство их времени. Тогда и мы будем православными. И самое главное, что тогда будет – будет помощь Божия. С помощью Божией мы сможем добиться совсем не того, чего можем добиться с помощью человеческой, даже очень квалифицированной, потому что нет такой помощи человеческой, которая преодолевает промысл Божий и те обстоятельства, которые на пути этой воли могут быть поставлены, а помощь Божия преодолевает все – меняются внешние обстоятельства, и все происходит именно так, как надо. Кто немножко пожил по-христиански, тот уже знает из своего маленького, но зато очень ценного личного опыта, наиболее достоверного, что именно так все и бывает. А кто не прожил, тем вера дает приглашение и призыв, чтобы пожить. И дай нам Бог пожить по-христиански всем – и тем, кто недавно в христианстве, и тем, кто давно, и совершенно не обращать внимания, и тем более не стыдиться, на все альтернативы, которые мир нам в изобилии предлагает. Аминь.