Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Легко заметить, что самое главное событие нашего спасения происходит ночью. Легче всего это заметить по Пасхе. Будь то Воскресение Христово, и будь то Пасха первоначальная, которая предизобразила собой Воскресение Христово, то есть Исход из Египта – все это происходило ночью. Рождество Христово тоже, естественно, происходит ночью, потому что ночь – это более важная вещь, чем день.

Так сказать можно, хотя и непонятно, что этот значит. Но в какой-то степени можно и понять, и нам предлагается понять это самим. Отчасти поэтому самое главное церковное богослужение происходит ночью. Конечно, кто-то служит чаще по ночам, кто-то реже, и такие неподвижные подвижники, как мы, совсем редко, даже можно сказать два-три раза в год, но, тем не менее, чем реже мы служим, тем легче понять, что это наиболее важные церковные праздники, потому что ночная молитва оказывается важнее. И мы это можем понять даже из своей обычной жизни.

Для того, чтобы помолиться не рассеянно, мы должны иметь внутреннюю тишину. Внутренняя тишина у нас наступает тогда, когда мы отрешаемся от наших повседневных дел – и от хороших, радостных дел, и просто всякой рутины, страхов. Конечно, по евангельской заповеди мы должны в свою внутреннюю келью скрываться всегда и там молиться, чем бы мы ни занимались.

Но беда в том, что пока мы не научимся жить в своей келье несмотря на то, что внешне мы оказываемся там и сям, — нам бывает нужно для этого какое-то научение. И легче всего учиться тогда, когда наша обычная жизнь естественным образом прерывается. Обычно по ночам – понятно, что бывают исключения – люди не работают, могут отвлечься от всяких повседневных дел и даже от обычного течения своих мыслей.

Упраздниться, чтобы разуметь, как говорит псалмопевец, ночью легче. Конечно, бывают всякие ситуации у разных людей, у всех разное здоровье, в том числе и здоровье нервной системы тоже разное, а это очень влияет на переносимость бессонницы, но в общем и целом это как-то так, и поэтому эти ночные службы рекомендуют. Но если мы можем физически помолиться ночью, тем более прийти на ночные службы, то это, конечно, хорошо, но это станет плохо, если мы это не станем использовать для того, чтобы дальше куда-то это вынести.

Все временные мероприятия, в которых мы участвуем, включая даже церковное богослужение, они только тогда для нас хороши и полезны, и только тогда соответствуют своему назначению, когда мы из них можем что-то унести. А польза смотрится по тому, что мы выносим домой, что мы из этого выносим в нашу повседневную жизнь.

Из церкви мы должны всегда, независимо от того, в какое время суток мы там побывали, выносить с собой продолжающиеся молитвы. То есть внутреннее наше богослужение должно поддерживаться тем, что мы участвуем в церковном, и продолжаться всегда. Особенно это, конечно, касается праздничных и ночных служб.

Ночную тишину, когда жизнь города притормаживается, мы должны выносить в нашу повседневную жизнь. Независимо от того, что происходит во внешнем мире, внутри у нас должна быть молитва. С одной стороны, к этому трудно перейти, потому что от чего-то приятного нам не хочется переходить, потому что нам нравится заниматься приятным. От чего-то страшного и неприятного нам, может, и хочется переходить, но не получается, потому что мы уж очень этого боимся или очень этим огорчены. От чего-то затянувшего нас в рутину мы не можем перейти, просто потому что мы не можем опомниться — хотя если бы опомнились, то сразу бы и перешли.

Но вот здесь опыт богослужений, особенно ночных богослужений, предлагает способ того, чтобы опомниться и начать молиться и продолжить молиться.

Аминь.

епископ Григорий