Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня, в Великий Четверг, мы вспоминаем установление Таинства Евхаристии. Когда мы думаем о Евхаристии, то мы очень часто думаем что попало, но только не то, что надо думать. А то, о чем надо думать, говорится в богослужении этих дней и у святых отцов. И особенно важные вещи говорятся в каноне на утрени, которую мы отслужили вчера вечером.

В частности, там говорится вот о чем: когда мы приходим после причастия куда-то, то дальше не понимаем, что с этим делать. Я уж не буду говорить про совсем криминальные случаи, которые, сколько ни предупреждай, а все равно происходят на Пасху, – многие объедаются, обпиваются, занимаются полнейшими безобразиями.

Но если даже ничего такого нет, а все скромно, как бывает в Великий четверг, то человек просто приходит в свою обычную бытовую жизнь. А куда еще идти? Если человек живет интересами своей бытовой жизни, то можно сказать, что интересов церковных, ради которых нужно причащаться, у него нет. А если есть, то тогда он приходит немножко не туда. А куда же он приходит? Об этом говорит вчерашний канон, и самую главную его строфу – ирмос 9 песни – мы сейчас слышали в качестве задостойника на литургии: Странствия Владычня, и безсмертныя Трапезы на горнем месте высокими умы, вернии, приидите, насладимся, возшедша Слова, от Слова научившеся, Егоже величаем.

О чем это говорит? О том, что Владыка странствует здесь. Странствие по-славянски – это не процесс перемещения туда-сюда, точнее, не обязательно это означает, а пребывание на чужбине в том состоянии, которое здесь и сейчас. Поэтому когда Христос воплотился, будучи Богом – это странствие Бога. Он совершает странствие для того, чтобы дать нам бессмертную трапезу, и Он дает ее, восходя на горнее место, в горницу.

Что значит восходить в горницу? Конечно, если буквально, то это просто употребление восточного выражения, когда войти в дом – значит подняться в дом, а выйти – значит спуститься, потому что дома делались возвышенными. Но, конечно, здесь еще говорится и потому, что имеется в виду символический смысл.

Горнее место – это место вроде бы и на земле, но такое, которое открыто для неба. Поэтому это место Храма, место богослужения, место Евхаристии – это то место, куда приглашает нас восшедший в него Бог, находящийся в Своем странствии, чтобы нам насладиться Его трапезой, которая только в таком месте может быть подана. Это же место является внутренней кельей, где мы должны все время совершать эту службу Богу.

Для того, чтобы принимать Евхаристию и чтобы этим жить, чтобы иметь шанс не потеряться во всей своей христианской жизни, мало избегать совсем уже откровенно дурных дел, в которые мы можем впасть после Евхаристии. Конечно, это могут быть какие угодно дела, но я особенно подчеркну, что это может быть пьянство, объедение, развлечения и то, как люди представляют себе праздники. Недостаточно этого просто избежать, хотя это и необходимо.

А для того, чтобы действительно насладиться Евхаристией, как призывает нас песнопение, нам нужно понимать, что внутри у нас Храм. И в этот Храм, куда спускается Владыка как Бог, а как человек Он восходит – потому что Он там как Бог и как человек одновременно — Он входит для того, чтобы мы с Ним сослужили постоянно. Об этом прямо говорят и апостол Павел, и многие святые отцы.

Мы призваны находимся все время в таком служении, а не просто в какой-то молитве «Господи, дай нам то, дай нам это» — она тоже хороша, она помогает, и начать можно только с нее, как все младенцы начинают только с нее, но ее недостаточно, чтобы начать сознательно причащаться: должно быть нечто другое, должно быть полноценное богослужение внутри. Да, молитва, но молитва, входящее в полноценное богослужение.

Тогда внутри у нас Сионская горница, которая превращается в тот самый Храм, который был в Ветхом Завете, который в Новом Завете превращается в место совершения Евхаристии, в место странствия Владычня, в горнее место, в которое мы восходим высокими умы.

Аминь.