(предыдушие проповеди этого цикла)

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Мы продолжаем наши собеседования на Собеседования Иоанна Кассиана. И сегодня у нас собеседования аввы Иосифа о обещаниях — о том, что делать с обещаниями. Самый простой ответ заключается в том, как говорит авва Иосиф, что не надо их давать: по возможности, надо никому ничего не обещать. Еще неизвестно, как оно там все обернется, не надо себя связывать какими-то там обязательствами.

Да, конечно, есть какие-то обещания, которые связаны с тем, чтобы вообще оставаться христианами, чтобы хранить православную веру и так далее. Это обеты святого крещения или монашества для тех, кто его принимал, или обеты брака. Такие обеты не обсуждаются и не представляют для нынешнего нашего собеседования никакого интереса – это то, что уж надо держать, и тут нет вариантов.

А что бывает с остальными? С остальными бывает разное. И авва приводит примеры, что не только люди, но и Бог может поступать по-разному. Например, Бог говорит через пророка Иезекииля, что если Он обещал что-то хорошее праведнику, а праведник начнет пренебрегать праведностью, потому что все ему уже гарантировано, и начнет жить как попало, то он этого не получит, и изменится Божие определение.

Или наоборот, Он может пообещать грешнику всякие тяжелые кары, а потом грешник испугается этого, покается, и Бог изменит свое предопределение. Было с царем Езекией так, и нам всем памятен пример с ниневитянами, которые, которым проповедовал Иона. Как Господь настаивал на этой проповеди? Иона не хотел, потому что ему это пророчество очень не нравилось – кому захочется такое, даже истинное, пророчество сообщать? Но Бог заставил, чтобы это пророчество прозвучало, но получилось так, что пророчество не исполнилось, потому что на него отреагировали. Это касается Бога.

Но конечно, есть и другие обещания, не связанные с хранением веры, которые мы должны давать только в крайних случаях, если мы в этом уверены. Тогда проблема не исчезнет, но минимизируется. Но, во-первых, даже в этом случае, она не исчезнет, но бывают и такие случаи, когда плохо сохранить правду.

Очень часто возникают такие ситуации, когда мы в свое время сделали глупость – мы пообещали что-то кому-то когда-то, или сказали, а потом поняли, потому что поумнели, что это было все неосмотрительно, неправильно.  Что тогда делать?

 Иоанн Кассиан и Герман спрашивают у Иосифа именно в такой ситуации. Когда они уходили из своей Вифлеемской обители в Палестине, то обещали, что придут в Египет, поучатся, наберутся всяких хороших поучений, а потом вернутся. Но когда они пришли в Египет, то увидели, что все обстоит иначе – монахи тут живут совершенно по-другому, нельзя просто послушать поучения, а надо вместе с ними жить, и что такой хорошей монашеской жизни у них в Палестине, в Вифлееме точно не будет. Поэтому если они сейчас туда вернутся, то их обратно в Египет не отпустят, и они не получат той пользы, которую они могли бы получить, если бы жили только с египетскими монахами.

Но было обещание, которое они боялись преступить. Поэтому и возникла эта тема в разговоре с аввой Иосифом, и его решение они уже хотели принять как истинное. И он им сказал следующее.

Конечно, ситуация, когда может обсуждаться либо нарушение обещания, либо ложь – эта ситуация греховная, ничего хорошего в этом нет. Но бывает меньшее зло и большее зло – вот на это и надо смотреть.

Вот известный пример, связанный с сегодняшним нашим богослужением (обретение главы Иоанна Предтечи): Ирод обещал исполнить желание за хороший танец сплясавшей отроковицы. Он решил не нарушать клятвы, хотя клятва была безумная. Он захотел не быть клятвопреступником в глазах тех, кто с ним возлежал на пиру, но не в глазах Божиих. Конечно, это было неправильно.

Как нам говорит богослужение дня Усекновения главы Иоанна Предтечи – «Аще ли же и клялся еси, но не о добре клялся». То есть если ты увидел, что клятва дурацкая, то надо было бы ее нарушить – было бы лучше.

В то же время Раав, блудница, которая и сама была не особо благочестивой в жизни, соврала в Иерехоне согражданам, сокрыв у себя соглядатаев, но через это не только сохранила свою жизнь и своих родственников, но вошла в родословие Иисуса Христа – поэтому она и упоминается в Евангелии от Матфея.

И, напротив, Далила, которая была у Самсона, сказала филистимлянам, что Самсон у нее, и они его убили. И она получила наказание. То есть вот бывает, что правда бывает хуже.

Или, еще есть в патериках такое, когда у монаха спрашивают про человека, за которым гонятся, куда он пошел, чтобы его убить, даже если он и натворил что-то, то показывать, что он пошел в другую сторону, то есть лгать – это все-таки правильно.

Суть вот в чем. Надо смотреть на то, ради чего давалось обещание. Сам по себе исход дела, даже если он хороший, нас не оправдывает, и мы от него не осуждаемся. Например, хорошее дело, что Христос Воскрес и всех спас. Но это не значит, что Иуда сделал хороший поступок, когда Его предал. Потому что предал он Его не с той мыслью, чтобы исполнилось пророчество, но исходя из своих каких-то греховных соображений. Из этих греховных поступков в результате получилось благо, но человек, который это сделал, совершил зло и несет осуждение. А бывает, что человек делает что-то хорошее кому-то, а ничего не получается, хорошее не выходит, но намерение было хорошее, и это ему спасительно.

Поэтому, когда мы размышляем держаться или не держаться обещаний, то надо думать о том, ради чего мы их давали, чего мы хотели. Возвращаясь к примеру с Иоанном и Германом: они хотели вернуться в Вифлеем для того, чтобы лучше жить монашеской жизнью, послушаться старших и вернуться туда, где они начали свою монашескую жизнь. Но оказалось, что для этого лучше поступить иначе. Поэтому, как советует им авва Иосиф, лучше не возвращаться сейчас. Действительно, они задержались в Египте на семь лет, а потом все-таки вернулись в Вифлеем, где их правильно поняли, и все там было хорошо.

Также характерны еще для монашеской жизни, но я думаю, что и для всех христиан, еще такие ситуации. Скажем, монах собирается поститься. В это время приходит к нему какой-то другой монах и спрашивает: а что ты вечером собираешься поесть? И вообще, явно намекает, что его надо покормить. Понятно, что не надо объявлять, что собираешься поститься, а наоборот, дать понять, что собираешься поесть побольше, и покормить гостя. Это как раз простая задачка – надо скрыть намерение поститься и показать что-то совсем противоположное.

Но добавим усложнение на одну ступень. Ты постишься определенным образом, но потом ты куда-то пришел, и тебя угощают чем-то, что не соответствует твоему  пощению – еда слишком роскошна. Скажем, ты постишься без елея, но пришел в гости, где тебя угощают елеем. Что надо сделать? Авва Иосиф задает такой вопрос Иоанну и Герману, и они отвечают по обычаям, усвоенным в Вифлееме: надо отказаться. Тогда все поймут, что ты всегда держишь вот так пост, и потом не будут предлагать уже.

Конечно, так можно, но наши египетские отцы предпочитают иначе: лучше скрыть, что это для тебя что-то странное, и спокойно поесть то, что тебе дают.

Можно, конечно, вообще поставить вопрос так: не лучше ли вообще скрыть факт, что ты постишься, и поесть скоромное? Нет. Если смягчать пост можно, то вообще нарушать его нельзя.

Хотя и тут бывают особые ситуации. Один раз я даже сам в такой ситуации оказался, правда история была с довольно дикими людьми, совершенно вне привычной нам цивилизации – невозможно было объяснить, почему ты не ешь мясо. Я, правда, тогда еще не был монахом.

Но если все знают, что ты постишься, никакой особой добродетели в твоем пощении нет, скрывать тут нечего. Поэтому можно спокойно отказываться от скоромного в гостях.

А бывает, что ради пользы какого-то человека ты хотел бы ему рассказать что-то из собственной жизни, но эта история представляет тебя в выгодном свете и дает повод для тщеславия. Можно не рассказывать вообще, но тогда ты лишишь человека полезного для него назидания. Лучше, как советует авва Иосиф, все-таки рассказать, но скрыв, что это про тебя, а приписать какому-то другому человеку. Тут можно вспомнить апостола Павла, который рассказывает как бы про другого. Часто монахи этим пользуются – рассказывают про своего знакомого, а на самом деле рассказывая про себя.

Получается, что много есть разных приемов, но нужна рассудительность. И авва Иосиф подчеркивает, что если обещание давать даже разумно, — но абсолютно разумного быть все равно не может, — а потом во что бы то ни стало пытаться их выполнить, то это значит действовать без рассудительности и принести неизбежный вред.

А надо подходить с рассудительностью и что, повторю, надо принимать во внимание? — То, с какой целью давалось это обещание. Цель должна быть та же самая, она не меняется, поэтому, как объясняет авва Иосиф, и ложь оказывается не ложью в таких ситуациях, если цель, с которой давалось обещание, не изменилась.

Вот такое  у нас сегодня было поучение о необходимости рассуждения. Аминь.