Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем память святителя Григория Богослова. Это такой святой отец, который, может быть, особенно важен для нашего времени, хотя жил он в IV веке. О нем можно рассказывать, конечно, очень много, потому что это один из самых главных святых отцов, которые вообще только были в истории  Церкви.

Если назвать десять, то он туда попадет, а если назвать только пять, то тоже туда попадет. Поэтому, конечно, очень много о нем хочется сказать и с одной стороны, и с другой, но надо сказать только самое важное для нас сейчас: почему его надо читать и обращаться к опыту его жизни.

Во-первых, в его трудах изложены самые основные положения нашего богословия. С одной стороны, они изложены с такой же точностью, как в каких-нибудь сложных богословских трактатах, то есть очень глубоко и серьезно, а, с другой стороны, так, что можно любому более или менее образованному человеку, но не имеющему каких-то специальных сведений, понять, что там говорится.

Он практически не писал богословских трактатов, самые его основные «богословские трактаты» — это проповеди, которые произносились людям за богослужением. То есть они обращены к тем сознательным православным христианам, которые были тогда, и они ничем принципиально не отличаются от нынешних. Это первое.

Второе – он передает правильный дух христианства. Считается, что если мы христиане, то мы совершенно зашоренные люди, и хорошо, если психически более или менее здоровые – и это вряд ли, — живущие в каком-то мире, с совершенно суженными горизонтами представлений о чем бы то ни было. То есть люди узко мыслящие, боящиеся отойти направо или налево. Это вот один такой штамп, который ничего общего со святыми отцами не имеет.

А есть другой – что это люди светски образованные, всем интересующиеся, но с христианством их связывают только обычаи и воспитание. То есть либо у нас христиане такие, что и на людей-то не похожи, либо такие, которым не только ничто человеческое не чуждо, но и само христианство, которое чуждо человеческому, им как раз чуждо.

Вот это две такие крайности, которые сейчас распространены. Конечно, святоотеческое христианство совершенно не там. И Григорий Богослов очень хорошо дает понять – и тем, кто изучает его жизнь, и тем, кто не изучает его жизнь, а просто читает практически любые его сочинения, — что на самом деле это не так.

Как человек позволяет себе думать обо всем, что следует, не заслоняется от проблем, и в то же время, он постоянно обращен к Богу? Он живет с одной стороны в миру – Григорий Богослов и жил, в основном, в миру, за исключением очень маленького периода, — с другой стороны, он живет вне этого мира, потому что он целиком обращен к Богу.

Многие говорят, что это невозможно. Но это они говорят потому, что судят по себе, да и то не потому, что это им невозможно, а потому, что они сами этого не хотят. Поэтому решили, что это невозможно ни им, ни кому-то еще. А мы должны смотреть на таких, как Григорий Богослов, и понимать, что, во-первых, это возможно, во-вторых – необходимо. И в третьих, если мы так захотим жить, то все святые, которые так жили, начиная с Григория Богослова, непременно нам в этом помогут.

Аминь.

епископ Григорий