Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем праздник Пятидесятницы. Если постараться очень коротко сказать, что там произошло, при этом упуская — с надеждой, что хоть как-то, но все знают, как это было с Моисеем на Синае (это и была самая первая и главная Пятидесятница, когда Моисей получил Ветхий Завет, а сейчас Новый Израиль получил Новый Завет в Новой Пятидесятнице), — то надо понимать, почему она так подействовала. А как она подействовала?

Об этом говорит нам, конечно, и сегодняшняя служба. Вот, например, мы сейчас пели кондак «Егда снизшед языки слия, разделяше языки Вышний, егда же огненныя языки раздаяше, в соединение вся призва». — Речь идет о Вавилонском столпотворении, когда в свое время Святой Дух, наоборот, разделил языки людей, создал между ними отчуждение так, чтобы никто никого не понимал.

Создалось это нынешнее состояние человечества, когда все разделены на отдельные народы, а народы, в свою очередь, разделены тоже. Почему это произошло? Потому что человечество хотело объединиться само и без Бога, как это потом неоднократно повторялось. То, что говорится о Вавилонской башне, – это говорится о чем-то таком, что возвращается постоянно, и в истории нашей страны трудно об этом не помнить.

Но что происходит в Пятидесятницу? Наоборот, теперь Святой Дух объединяет разделенные языки, и люди, не переставая говорить на разных языках, в Духе все друг друга понимают. Так вот образуется не просто новый народ, новый Израиль, хотя он так тоже называется, но это новое человечество – то человечество, которое спасено и обожено во Христе.

Но почему оно не могло образоваться раньше, до Пятидесятницы? А по той же причине, по которой Христос говорил, хотя ученики Его уже видели воскресшим, что не проповедуйте широко, а сидите тихо, не уходите из Иерусалима, не занимайтесь проповедью, а ждите, пока утвердитесь силой свыше. Потому что уже только после Пятидесятницы апостолы разошлись и стали проповедовать по всему миру. До Пятидесятницы они только сами друг друга поддерживали, изучали Писание, вместе молились, беседовали с Господом, когда Он Сам к ним являлся, но ничего не делали для обращения других.

Почему это так легко понять из собственной жизни? Потому что мы делаем все наоборот. Как мы только что-то узнали о христианстве, особенно в неофитсом задоре, мы начинаем бежать и кого-то вразумлять и обучать. Мы не только не утверждены силою свыше – это слишком мягко сказано, — а лучше сказать, что мы имеем силу совершенно другую и совершенно в другом месте, и нас несет кого-то учить, вразумлять.

Разумеется, поскольку такая мотивация нашей болтовни о христианстве, которая на самом деле есть ничто иное, как установление доминирования, — что вот я знаю что-то такое крутое, сейчас я тебе покажу, и ты должен подчиняться мне хотя бы в том, чтобы соглашаться. Конечно, это вызывает у нормальных людей отторжение, а если не вызывает, значит, уже какая-то тяжелая психологическая ситуация, психический дефект у тех людей, кто с этим соглашается.

Поэтому, мы ничего не должны сами проповедовать из того, что сами мы не знаем и не пережили, хотя именно это мы и хотим делать. Бывает, что потом неофитский порыв у нас проходит спустя несколько лет после нашего обращения, но мы все равно любим поучать. К этому есть прекрасная аналогия из интернет-жизни – «в интернете опять кто-то неправ», поэтому я не могу выйти из интернета, пока не выскажусь о том, как на самом деле все должно быть.

Интернет – это бесконечная среда, где всегда кто-то неправ, но нам и без интернета в жизни хватает людей, которых мы с лучшими намерениями, как нам кажется, норовим поучить и вразумить. А утверждены ли мы для этого силою свыше – это не то что большой вопрос, а это вообще не вопрос. Совершенно понятно, откуда у нас такой зуд кого-то поучать. Ничего общего с христианством это, конечно, не имеет. Если мы при этом говорим связанные с христианством слова, то тогда еще хуже для нас и для всех, потому что мы тогда компрометируем христианство, поносим Царство Божие среди язычников, как говорил апостол Павел.

Поэтому говорить другим мы можем только в меру нашего собственного понимания. При этом надо еще смиренно относиться к тому, что мера эта невелика. И поэтому, как правило, если что-то от нас хотят узнать, надо честно говорить себе, что я этого не знаю, а потом уклоняться от ответа, даже если спрашивают. Но если очень просят, и что-то такое мы представляем, что можно сказать, то надо всячески с оговорками, потихонечку, всячески давая понять, что это просто мои соображения, что я, может быть, все не так понимаю, и что надо исходить из христианского учения, из того, как все на самом деле, — и хоть я и стараюсь, — но все может быть не так, и кто слушает моего совета, тот должен сам еще думать своей головой в любом случае. И может быть мой совет даже надо отвергнуть если не полностью, то частично – часто так бывает.

Если же мы облекаемся силою свыше, то эта сила дает нам, прежде всего, не поучать и проповедовать, а дает нам, прежде всего, жить самим. Первый человек, которого мы должны обучать и кому проповедовать – это я сам у себя самого. Тогда, конечно, мы точно можем знать, что сила Божия нас не оставит. Только не надо ее прогонять. А чем мы ее обычно прогоняем? Тем, что нам кажется, что вот сейчас мы можем уже сами начать.

В быту мы часто замечаем, что людям помогают в болезнях какие-то таблетки. Они начинают себя хорошо чувствовать, особенно этого много бывает в психиатрии, но не только. Они начинают себя чувствовать хорошо, перестают принимать таблетки, и с ними становится еще хуже, чем было, потому что они просто не успевают начать вовремя принимать их опять. Так вот бывают самые нехорошие исходы заболеваний, в том числе летальные исходы и суициды.

И вот когда мы вдруг начинаем думать про себя, что мы уже просто можем кому-то что-то говорить в силу нашего духовного опыта – мы уже недалеки от духовного суицида, мы в процессе его исполнения, просто еще не завершили, может быть. Поэтому таблетки надо принимать всегда, как доктор назначил.

А что это за таблетки? Это соблюдение всех заповедей, а прежде всего молитва, обращение к Богу, и стремление сдерживать себя, чтобы не лезть поучать других. И тогда Господь нас обязательно вразумит. Мы будем иметь опыт в чем-то меньший, но аналогичный тому, который имели апостолы. Потому что нельзя быть христианином, не имея опыта христианства, а только по книжкам или по чужому хорошему опыту. Так не получится. Может быть, это хорошо, чтобы присматриваться к христианству, но из этого невозможно прийти к христианству. Это будет такое «христианство», которое никогда не приблизит к тому, чтобы стать христианином.

Христианином возможно стать тогда, когда ты будешь четко понимать не для кого-то, а для себя лично, что вот Бог – это вот так, вот так это бывает и вот так это есть. Тогда обращаясь к Богу, я знаю, к Кому я обращаюсь, и тогда Бог будет обязательно отвечать. Не обязательно словами – скорее всего, нет, — но так, что будет появляться понимание таких ситуаций. Опять же – не обязательно заранее, а именно уже тогда, когда они наступают.

И Евангелие нас предупреждает: когда вас куда-то повлекут и будут допрашивать, вы не пекитесь о том, что нужно сказать (это касается и более мелких ситуаций), — потому что Дух Святой вас в тот час вразумит, что говорить. Поэтому надо предавать свою жизнь Богу, и тогда Бог точно не оставит, если мы сами его не оставим.

Вот чему нас научает сегодняшний день. Поэтому если у нас появляется сила свыше, то тогда мы, действительно, соединяемся с другими людьми в этот самый новый народ, в Новый Израиль, и который есть новое человечество, которое есть Церковь.

Аминь.

епископ Григорий