Неделя 35-я по Св. Пятидесятнице 2024 г. Память новомучеников и исповедников Российских. Прп. Максима Исповедника

Мы почитаем святого Максима Исповедника, и этим мы подтверждаем, что у Церкви есть истинное богословие и истинное богопознание. Можно говорить, что никто Бога не знает, и что Он непостижим. Но если мы это говорим, мы должны сразу сказать, что одновременно Он ведом и постижим. По человеческой логике одно другому противоречит, но на самом деле нет.

Творению Своему Бог неведом и непостижим, но Самому Себе Бог ведом. И тем, кто в Него вошел, кто приобщился к Его жизни, Он открывается Своим знанием. Святые познают Бога не из вне, а изнутри, и поэтому Церковь знает Бога. Она не снаружи наблюдает Его, что невозможно, она (святые) в Нем живет. Поэтому святой, который ведает Бога, имеет истинное знание Его, и таковой и есть – истинный богослов. Все наше богословие – от святых. Оно не плод человеческих размышлений, а результат обОжения человека.

Исповедником святой Максим стал потому, что защищал это свое опытное познание Бога от тех, кто не имел такого познания, но имел саны, власть и влияние. Сам Максим был для мира никто и ничто – странствующий монах. Расклад этого противостояния был таков: трое (Максим и два его ученика), против Императора, всех патриархов, епископов и вообще всей вселенной, по сути. По крайней мере нет никаких сведений, что кто-то из официальных лиц церкви его поддерживал.

Святого Максима судили, объявили еретиком, анафематствовали, отрезали язык и отрубили руку. Не смутил даже его возраст: ему уже было за 80-ят. Обоих его учеников, которые отказались оболгать Максима, пытали и уморили.

Казалось бы, мир сей победил святого. Своими средствами: властью и насилием, мир сей попрал и правду Божию и истинную веру. Мы знаем, что в этом мире так часто бывает: правда попирается, а зло торжествует. Невинные люди подвергаются гонениям и умирают, а их палачи доживают в тепле и уюте до старости. И только на Страшном Суде каждый получит по делам своим.

Но в Церкви не так. Господь не допускает, чтобы Церковь (а Церковь – это Он Сам, Его Тело) утратила истинную веру. Ведь то, что ее утратило – уже не Церковь. Противостояние святого Максима было не «трое против вселенной», а «Церковь против мира сего». А мир сей Церковь победить не может, потому что Христос уже победил мир.

Прошли десятилетия, и вера Максима стала верой Церкви, а все, кто его осудил были анафематствованы и таковыми остаются. Святой Максим – величайший из всех богословов Церкви, занял свое место в ее святцах, и мы его почитаем и как боговидца, и как богослова, и как исповедника.

Сегодня мы празднуем память новомучеников и исповедников Российских. Это оригинальное название праздника, так его назвали на соборе 1917-18 годов, когда его установили. Те, кто пользуются календарями МП, могут быть введены в заблуждение, так как увидят там другое название. Там он назван «днем новомучеников церкви русской». Это неверно, хотя бы по той причине, что церковь в России никогда официально так не называлась. Страна называлась Российская Империя, а церковь называлась «Православная кафолическая греко-российская церковь», после падения монархии ее называли: «Российская ПЦ».

Название же «Русская ПЦ» появилось только в 1943 году, и его придумал главный богоборец страны, для своей структуры. Это не мелочи, это важно, поскольку слово «русский» указывает на национальность, а «российский» - на принадлежность к стране, в которой национальностей может быть много.

Знаменательно, что первыми по хронологии, в длинном списке российских новомучеников, стоят не русские люди. Это – новомученики Хинские, то есть китайские. Они пострадали во время восстания ихетуаней в 1900 году. По именам их известно 222, но это только те, кто был опознан после резни, реально их было гораздо больше. Они русские? Нет, конечно. Они китайцы. Но они новомученики Российские, поскольку к Российской церкви принадлежали. И таких нерусских, российских мучеников много.

Кого мы НЕ имеем ввиду под словом «новомученики»? Во-первых, мы не называем мучениками всех тех, кто просто погиб во время длящейся уже больше ста лет безбожной мясорубки, потому что погибло очень много разных людей. Да и сами себя безбожники активно уничтожают – это у них традиция такая.

Мученики – это свидетели веры, так это было для Церкви всегда. И не просто какой-то веры, а истинной и православной. Это те, кто за эту веру пострадал, и в первую очередь те, кто мог бы избежать этого, но вступил на этот путь сознательно.

Во-вторых, мы не называем мучениками тех, кто отпал от Церкви, но пострадал потому, что в глазах безбожников к ней относился. Таковыми были и обновленцы, и григорианцы и сергианцы. Может быть, они вполне были искренни в своей вере – это Господь знает, но любой еретик может быть искренним с своем заблуждении, и это никак не делает его достойным почитания в Церкви. Церковь прославляет только членов Церкви. То есть мученики – это члены Церкви, пострадавшие за веру.

Для нас безусловные мученики и исповедники – это те, кто относил себя к катакомбной Российской Церкви, и не уклонился ни в обновленчество, ни в раскол Григория Яцковского, ни в ново-обновленческий раскол Сергия Страгородского, который сейчас называется РПЦ МП.

Последний случай увлек особенно многих, так как был самым доработанным проектом большевиков по уничтожению Российской церкви. Они учли неудачный опыт обновленчества и григорианства, и в 1927 г. создали, наконец, полностью подконтрольную им структуру, внешне максимально идентичную натуральному продукту, как говорят сейчас.

От людей по-настоящему духовных, эта подмена не утаилось. Святые, на чей век выпали эти испытания, распознали отступников. Их распознали последние Оптинские отцы, среди которых особо известны преподобный старец Нектарий Оптинский и последний настоятель монастыря священномученик Исаакий (Бобриков), который был расстрелян по «делу ИПЦ». Так же отверг сергиевцев и известный старец Зосимовский Алексий.

Ну и, конечно же, не приняли сергианство наши новомученики: святой мученик профессор Михаил Новоселов – устроитель катакомбной Российской церкви, митрополиты Петр Крутицкий, Иосиф Петроградский, Кирилл Казанский и другие, которых только в епископском сане десятки. Вся же катакомбная церковь России никогда не пересчитывалась, и число ее точно неизвестно, но, без сомнения, счет пошел бы на сотни тысяч.

Современному, так сказать, среднестатистическому россиянину, сложно понять новомучеников. Зачем портить себе жизнь, страдая за веру, если, вера не запрещена? Ведь большевики не запретили ни верить, ни ходить в легально действующие храмы. Конечно, храмов стало меньше, духовенства – то же, но религия осталась легальной. За что же страдать?

Почему сотни тысяч людей подвергали себя опасностям, а многие и лишились сознательно жизни, только за то, чтобы совершать богослужения подпольно? Ведь власти (я так условно их назову – не всерьез) разрешали официально признанной ими религиозной структуре, совершать богослужения в красивых древних храмах? Богослужебных отличий вообще не было. Вся разница была в том, какие имена епископов поминались за богослужением.

Нынешнему человеку, который готов идти в любой храм, лишь бы купол был, и к любому попу, лишь бы с бородой да в рясе, не понять этого. Ему храм нужен потому, что там «легчает». Это я передаю слова реально мне знакомого человека. Не старичка, а моего ровесника, и не дурачка по жизни: там, где он выживал, мне не выжить никогда. Так вот, он сказал прямо: я прихожу в храм постоять, на иконы посмотреть, красивое пение послушать, свечку поставить. Короче: душу облегчить. И зачем таким людям истинная церковь, если им, говоря всерьез, вообще никакая не нужна? Иди в любой открытый храм и облегчайся себе сколько угодно.

Как такому человеку понять тех, кто готов был умереть, лишь бы не осквернится причащением из одной чаши с отступниками, которые открыто заявили, что у них с безбожниками общие радости и печали?

И мы снова приходим к выводу, что церковь – не для всех. Она открыта для всех, но не всем нужна. И можно оказаться таким, так сказать, православным, который просто ходит в храм облегчаться, но к Церкви может и не иметь никакого отношения. От чего да избавит нас Господь молитвами святых новомучеников и исповедников Российских!

Евангельское чтение о слепце при дороге.

Господь идет, окруженный толпой, и об этом слышит слепец-нищий, сидящий у дороги. И он начинает кричать: «Иисус! Сын Давидов! Помилуй Меня!». Он сам не видит ни Иисуса ни вообще ничего. Он только слышал о Нем и поверил, и кричит, потому что верит, что Господь его услышит. До этого места все понятно.

Но вот, какие-то люди, идущие впереди Иисуса, заставляют его молчать. Кто это такие, почему они так делают, и откуда они взялись?

Переместимся из далекой древней Иудеи в близкую, и всегда актуальную область нашего бытия: в наши ум и сердце, что в общем, по Отцам, есть одно и то же.

Слепец-нищий – это мы. Люди все рождаются духовно незрячими. Не видят ни себя, ни реальности мира, ни Бога. И нищими – лишенными настоящего богообщения. Некоторые могут так и всю жизнь прожить, что мы часто видим. Впрочем, Бог не для этого творил людей, и Он не оставляет человека в неведении о Себе.

Человек, хотя и слепой, все же и слышит что-то о Боге, и чувствует Его, даже не осознавая этого, внутренне, без слов. И иногда наступает момент, когда человек понимает, что он – слеп, и что Жизнь настоящая проходит мимо него, а он сидит при дороге, выпрашивая объедки – занимается всю жизнь пустотой: приобретением пустых благ земных, удовлетворением биологических потребностей своего смертного тела и глупых пожеланий падшей души. А Жизнь – Бог – настоящее Богатство – проходит мимо.

И поняв это, человек начинает молиться – кричать Богу, чтобы Он помиловал его: дал прозреть духовно и видеть и себя, и мир, и, главное – Бога. И кто же те, кто говорят ему: «молчи»? Демоны.

Ими набит наш мир, они забегают вперед идущего Господа – потому, что в своем падении человек стал к ним ближе, чем к Небесным Силам. Они окружают наш ум суетой, развлечениями и страстями, чтобы он не обращался к Господу с этой главной просьбой: «помилуй меня!», и не призывал спасительного Имени Господа Иисуса.

Но слепец не замолчал. Он преодолел демонские прещения и не прекратил вопить. Он кричал до тех пор, пока Господь не обратил на него Своего внимания, и не исполнил его молитвы. Вопрос: а что же Господь, раньше не видел страдания слепца? Не слышал его молитв? Почему сразу не ответил? И тут уместно вспомнить эпизод из жития прп. Антония Великого, которого мы память совершали недавно.

Святой Антоний, совершая свое подвижничество, подвергся жуткому истязанию от демонов. Это продолжалось долго, его чуть не убивали, но он не отступал. В какой-то момент Ему явился Господь, и демоны разбежались. Когда Антоний спросил: «Где же Ты был раньше, милостивый Иисусе?», Господь ответил, что Он всегда был рядом с ним, но желал видеть, как он борется.

Бог всегда рядом с каждым из нас, но не обнаруживает Себя, а дает нам проявить свое произволение, потому что оно – самое главное, что мы вообще можем в жизни делать. Все остальное в нашей жизни – не наше, все остальное зависит от каки-то причин. А вот наш выбор мы рождаем сами. Хотя нам иногда и кажется, что он тоже чем-то определен, но Богу так не кажется. Он ждет именно нашей свободы, которую мы не умеем ценить.

Напомню, что наша свобода не в том, что нас встретит на жизненном пути – этого мы не решаем. Наша свобода весьма в небольшом моменте нашей жизни, но в самом главном. Представим, что мы стоим на перекрестке дорог. На каждой из них нас что-то встретит. И мы знаем, что и там, и там у нас будут неожиданности, и мы их заранее не предусмотрим. Но наша свобода в том, на какую тропинку вступить.

Если мы выбрали правильный путь, то Бог с нами. «Человек избирает свой путь, но твердость шагам придает Господь» - сказано в Писании. Если же путь ошибочный, то он отдаляет нас от Бога, и уводит в ту самую «страну далече», на которой разбойники-демоны и прочие неприятности.

А после, прозрев, слепец присоединился к сопровождающему Господа сонму спасаемых, которые воздали славу и благодарение Богу за спасение еще одного человека.

Как видим, в этом отрывке коротко изложено учение о молитве. Она должна быть простой и почти отчаянной, как у слепца, она должна идти от сознания того, что мы – слепы и нищи, она должна быть упорной, непрестанной. На тех, кто говорит нам «молчи», не следует отвлекаться – мы не к ним обращаемся.

И в этом же чтении обещание: Бог обязательно услышит, если будем так молиться.